Анатолий, Вы руководите музыкальными студиями «Мосфильма» около полутора лет. Расскажите, что изменилось за это время?
В режиме постоянных записей момент, когда все дела сделаны, не наступает никогда, и потому очень легко поддаться иллюзии бурной деятельности. Наверное, мне здесь помогает то, что, начав заниматься проблемами студии, я не перестал быть звукорежиссером, сохранив возможность изнутри смотреть на происходящее. Поэтому передо мной сразу встало несколько задач.
Во-первых, как ни странно, до этого года у музыкальных студий «Мосфильма» не было отдельного сайта. Теперь он появился, и у каждого музыканта, наконец, есть возможность не только получить систематизированную информацию о наших студиях и послушать недавние проекты, но и быстро забронировать сессию.
Во-вторых, важнейшим технологическим звеном в записи музыки остается аналоговое оборудование, и нужно признать, что за прошлые годы накопилось некоторое количество проблем, связанных с ремонтом. Но благодаря нашим коллегам из петербургской студии «Добролет», а прежде всего – ремонтному инженеру Михаилу Попову, практически все эти проблемы решены. В нашу технологию вернулись аналоговые магнитофоны Studer и листовой ревербератор EMT, а пульты Solid State Logic и ламповые компрессоры снова в рабочем состоянии.
В-третьих, важным моментом, конечно, является необходимость соответствия современным технологиям. Несмотря на любовь к аналоговой технике мы отнюдь не стремимся превращаться в музей артефактов из прошлого. В этой связи необходимо постоянно отслеживать все происходящее в области цифровых технологий, приобретать новое программное обеспечение, и за последнее время мы существенно расширили количество программ и плагинов, необходимых для повседневной работы.
Верно ли представление о том, что сегодня технологии определяют конкурентоспособность музыкальной студии?
Да, но многочисленные приборы, вкрученные в рэки, решают отнюдь не все задачи. Можно сколько угодно рассказывать про дорогостоящие микрофоны и прецизионное оборудование, но все же самое главное для музыкальной студии – это записанные альбомы, а не списки приборов обработки. Ведь точно так же, скажем, лекцию или мастер-класс того или иного звукорежиссера имеет смысл посещать потому, что он записал десятки интересных вам дисков, а не просто нашел бюджет на покупку новых плагинов и успел поработать с одним-двумя коллективами или композиторами.
В таком случае, какие проекты, записанные в ваших студиях, вы могли бы выделить?
У «Мосфильма» многолетняя история, в этих студиях записывали свою музыку такие всемирно известные композиторы, как Альфред Шнитке, Георгий Свиридов, Мишель Легран, Вангелис, Сергей Курехин. Как раз здесь и заключается другая сложность: в этот ряд не так-то просто ежедневно вписывать новые, столь же громкие имена. Однако за последние годы тоже было записано немало значимых проектов, с нашими звукорежиссерами сотрудничали, например, Анджело Бадаламенти, Лара Фабиан, Хосе Каррерас, здесь неоднократно работали Леонид Десятников, Алексей Рыбников, Владимир Мартынов, Юрий Потеенко, Алексей Айги, Андрей Семенов, Леонид Федоров, Дина Гарипова, «Арсенал», «LRK-трио». Всех точно перечислить не смогу.
А что интересно лично Вам, как звукорежиссеру? Как удается совмещать административные задачи с творческими?
Пока вроде бы эти задачи не противоречат друг другу. В области звукозаписи мне всегда было интересно заниматься самыми разными вещами – не только практикой, но и теорией, не только записью и сведением, но и мастерингом. То, что действительно занимает меня в звукорежиссуре, - это скорее не накопление опыта, а частая необходимость отказа от него. Меня всегда смущала часто повторяющаяся в звукорежиссерских роликах фраза: «Я знаю, какого звука хочу добиться, поэтому использую вот это оборудование». Понятно о чем идет речь, но в случае звуковых образов далеко не всегда это так. Гораздо интереснее работать, когда воспринимаешь звучание не только как нечто, поддающееся расчету, но и как то, что способно постоянно изменяться.
Совсем недавно я завершил работу над новым альбомом Петра Налича, его музыку мы записали на аналоговую ленту. Это совсем другая технология, заставляющая пересмотреть сложившиеся методы и привычки, а незадолго до этого я работал над вокальным проектом с Анной Чекасиной – альбом «Голоса», мы записывали и сводили в Pro Tools. А во время мастеринга альбома «На Солнце» группы «АукцЫон» я столкнулся с необходимостью забыть вообще все прежние наработки, настолько эта музыка не вписывалась в обычные рамки, а вроде бы должно было быть наоборот, ведь я слушаю эту группу уже лет двадцать пять, наверное, не меньше. Еще, конечно же, было очень интересно поработать с Эдуардом Артемьевым, за последние годы я сделал мастеринг трех его дисков.
Что помогает привлекать этих авторов? Почему профессиональным музыкантам сегодня стоит выбирать именно студии «Мосфильма»?
Прежде всего, хочется развеять миф о том, что наши студии работают только с профессионалами, и заодно еще один давний слух, что здесь якобы все «только для кино». Музыкальные студии действительно являются составной частью крупнейшей в России киностудии, но одновременно с нами сотрудничают многие музыканты, не связанные с киноиндустрией. И среди них немало начинающих исполнителей, предпочитающих записывать свои дебютные альбомы именно здесь. Мы, конечно, не сможем превратить заурядного исполнителя в виртуоза (иначе диски всех начинающих пианистов давно бы не уступали фонограммам Гленна Гульда), но гарантируем высокое качество записи, монтажа, сведения и мастеринга.
Звукорежиссеры «Мосфильма» действительно готовы работать с проектами любой сложности: Геннадий Папин и Андрей Левин неоднократно записывали огромные составы и самые разные жанры. И одновременно студии открыты для сотрудничества с любыми специалистами в области звукозаписи. Здесь работали звукорежиссеры, известные во всем мире, среди них лауреаты «Грэмми» Питер Коббин и Микаэль Брамман. Сегодня может состояться сессия симфонического оркестра и хора, а уже на следующий день в этой же студии записывается сольный рояль (кстати, это отнюдь не менее ответственная задача). Джазовые коллективы и рок-группы сводят у нас целые альбомы, а кому-то необходимо записать только вокал или орган Hammond. Но если студия в этот день свободна, то забронировать ее может любой композитор или исполнитель. Мы сотрудничаем не только с крупнобюджетными проектами, и заоблачные цены «Мосфильма» - это еще один миф.
Кроме того, за последние полтора года мы существенно расширили звукозаписывающие возможности за счет онлайн-технологий. Теперь необязательно приезжать в Москву, чтобы сотрудничать с «Мосфильмом». Можно присылать треки не только для мастеринга, но и для сведения. Более того, мы практикуем дистанционную запись: любой, кому нужно записать, например, струнную группу теперь может в реальном времени контролировать процесс создания фонограммы, не выходя из дома. Современное программное обеспечение позволяет прослушивание таких записей в великолепном качестве. Мы постоянно сотрудничаем с американскими и европейскими композиторами, которые записывают у нас оркестры по этой технологии. Насколько я знаю, в России ни одна студия, кроме «Мосфильма», не практикует remote recording для записи крупных проектов.
То есть вы хотите сказать, что у музыкальных студий «Мосфильма» нет серьезных конкурентов?
Напротив, сейчас можно без труда найти большое количество работоспособных студий, но я склонен положительно смотреть на наличие конкурентов. Не только потому, что это помогает студии модернизироваться. Прежде всего, я надеюсь, что это многообразие рано или поздно приведет к созданию в России серьезного звукорежиссерского сообщества. Сейчас, к сожалению, все это держится на энтузиазме отдельных инженеров, мы со своей стороны стараемся проводить мастер-классы в студиях «Мосфильма» (например, недавно Геннадий Папин выступал перед студентами школы «Первого канала»). Но в России до сих пор нет систематически проводимых крупных конференций. По существу, все еще не преодолен этап звукорежиссерской «междоусобицы», а ругать коллег до сих пор не считается дурным тоном. То, чего действительно не хватает – это мероприятий, повышающих общую образовательную планку, причем не только в технической области.
К примеру, у нас все еще практически нет встреч, где обменивались бы опытом звукоинженеры и специалисты в области sound studies. Пока что это, увы, практически изолированные миры, но все может измениться. Звук уже несколько десятилетий является важным предметом гуманитарных и философских исследований. Недавно в рамках международной конференции, организованной МГУ, у меня была возможность обсудить довольно много вопросов с Саломеей Фегелин, чьи книги – это одни из самых известных работ в области звуковых исследований. А ведь еще пару лет назад трудно было представить, что она вообще может приехать в Москву, потому что сама область sound studies была известна очень узкому кругу людей. Так или иначе, звукозапись – это нечто куда более широкое, чем микрофоны и плагины, и студия ежедневно напоминает мне об этом.
В режиме постоянных записей момент, когда все дела сделаны, не наступает никогда, и потому очень легко поддаться иллюзии бурной деятельности. Наверное, мне здесь помогает то, что, начав заниматься проблемами студии, я не перестал быть звукорежиссером, сохранив возможность изнутри смотреть на происходящее. Поэтому передо мной сразу встало несколько задач.
Во-первых, как ни странно, до этого года у музыкальных студий «Мосфильма» не было отдельного сайта. Теперь он появился, и у каждого музыканта, наконец, есть возможность не только получить систематизированную информацию о наших студиях и послушать недавние проекты, но и быстро забронировать сессию.
Во-вторых, важнейшим технологическим звеном в записи музыки остается аналоговое оборудование, и нужно признать, что за прошлые годы накопилось некоторое количество проблем, связанных с ремонтом. Но благодаря нашим коллегам из петербургской студии «Добролет», а прежде всего – ремонтному инженеру Михаилу Попову, практически все эти проблемы решены. В нашу технологию вернулись аналоговые магнитофоны Studer и листовой ревербератор EMT, а пульты Solid State Logic и ламповые компрессоры снова в рабочем состоянии.
В-третьих, важным моментом, конечно, является необходимость соответствия современным технологиям. Несмотря на любовь к аналоговой технике мы отнюдь не стремимся превращаться в музей артефактов из прошлого. В этой связи необходимо постоянно отслеживать все происходящее в области цифровых технологий, приобретать новое программное обеспечение, и за последнее время мы существенно расширили количество программ и плагинов, необходимых для повседневной работы.
Верно ли представление о том, что сегодня технологии определяют конкурентоспособность музыкальной студии?
Да, но многочисленные приборы, вкрученные в рэки, решают отнюдь не все задачи. Можно сколько угодно рассказывать про дорогостоящие микрофоны и прецизионное оборудование, но все же самое главное для музыкальной студии – это записанные альбомы, а не списки приборов обработки. Ведь точно так же, скажем, лекцию или мастер-класс того или иного звукорежиссера имеет смысл посещать потому, что он записал десятки интересных вам дисков, а не просто нашел бюджет на покупку новых плагинов и успел поработать с одним-двумя коллективами или композиторами.
В таком случае, какие проекты, записанные в ваших студиях, вы могли бы выделить?
У «Мосфильма» многолетняя история, в этих студиях записывали свою музыку такие всемирно известные композиторы, как Альфред Шнитке, Георгий Свиридов, Мишель Легран, Вангелис, Сергей Курехин. Как раз здесь и заключается другая сложность: в этот ряд не так-то просто ежедневно вписывать новые, столь же громкие имена. Однако за последние годы тоже было записано немало значимых проектов, с нашими звукорежиссерами сотрудничали, например, Анджело Бадаламенти, Лара Фабиан, Хосе Каррерас, здесь неоднократно работали Леонид Десятников, Алексей Рыбников, Владимир Мартынов, Юрий Потеенко, Алексей Айги, Андрей Семенов, Леонид Федоров, Дина Гарипова, «Арсенал», «LRK-трио». Всех точно перечислить не смогу.
А что интересно лично Вам, как звукорежиссеру? Как удается совмещать административные задачи с творческими?
Пока вроде бы эти задачи не противоречат друг другу. В области звукозаписи мне всегда было интересно заниматься самыми разными вещами – не только практикой, но и теорией, не только записью и сведением, но и мастерингом. То, что действительно занимает меня в звукорежиссуре, - это скорее не накопление опыта, а частая необходимость отказа от него. Меня всегда смущала часто повторяющаяся в звукорежиссерских роликах фраза: «Я знаю, какого звука хочу добиться, поэтому использую вот это оборудование». Понятно о чем идет речь, но в случае звуковых образов далеко не всегда это так. Гораздо интереснее работать, когда воспринимаешь звучание не только как нечто, поддающееся расчету, но и как то, что способно постоянно изменяться.
Совсем недавно я завершил работу над новым альбомом Петра Налича, его музыку мы записали на аналоговую ленту. Это совсем другая технология, заставляющая пересмотреть сложившиеся методы и привычки, а незадолго до этого я работал над вокальным проектом с Анной Чекасиной – альбом «Голоса», мы записывали и сводили в Pro Tools. А во время мастеринга альбома «На Солнце» группы «АукцЫон» я столкнулся с необходимостью забыть вообще все прежние наработки, настолько эта музыка не вписывалась в обычные рамки, а вроде бы должно было быть наоборот, ведь я слушаю эту группу уже лет двадцать пять, наверное, не меньше. Еще, конечно же, было очень интересно поработать с Эдуардом Артемьевым, за последние годы я сделал мастеринг трех его дисков.
Что помогает привлекать этих авторов? Почему профессиональным музыкантам сегодня стоит выбирать именно студии «Мосфильма»?
Прежде всего, хочется развеять миф о том, что наши студии работают только с профессионалами, и заодно еще один давний слух, что здесь якобы все «только для кино». Музыкальные студии действительно являются составной частью крупнейшей в России киностудии, но одновременно с нами сотрудничают многие музыканты, не связанные с киноиндустрией. И среди них немало начинающих исполнителей, предпочитающих записывать свои дебютные альбомы именно здесь. Мы, конечно, не сможем превратить заурядного исполнителя в виртуоза (иначе диски всех начинающих пианистов давно бы не уступали фонограммам Гленна Гульда), но гарантируем высокое качество записи, монтажа, сведения и мастеринга.
Звукорежиссеры «Мосфильма» действительно готовы работать с проектами любой сложности: Геннадий Папин и Андрей Левин неоднократно записывали огромные составы и самые разные жанры. И одновременно студии открыты для сотрудничества с любыми специалистами в области звукозаписи. Здесь работали звукорежиссеры, известные во всем мире, среди них лауреаты «Грэмми» Питер Коббин и Микаэль Брамман. Сегодня может состояться сессия симфонического оркестра и хора, а уже на следующий день в этой же студии записывается сольный рояль (кстати, это отнюдь не менее ответственная задача). Джазовые коллективы и рок-группы сводят у нас целые альбомы, а кому-то необходимо записать только вокал или орган Hammond. Но если студия в этот день свободна, то забронировать ее может любой композитор или исполнитель. Мы сотрудничаем не только с крупнобюджетными проектами, и заоблачные цены «Мосфильма» - это еще один миф.
Кроме того, за последние полтора года мы существенно расширили звукозаписывающие возможности за счет онлайн-технологий. Теперь необязательно приезжать в Москву, чтобы сотрудничать с «Мосфильмом». Можно присылать треки не только для мастеринга, но и для сведения. Более того, мы практикуем дистанционную запись: любой, кому нужно записать, например, струнную группу теперь может в реальном времени контролировать процесс создания фонограммы, не выходя из дома. Современное программное обеспечение позволяет прослушивание таких записей в великолепном качестве. Мы постоянно сотрудничаем с американскими и европейскими композиторами, которые записывают у нас оркестры по этой технологии. Насколько я знаю, в России ни одна студия, кроме «Мосфильма», не практикует remote recording для записи крупных проектов.
То есть вы хотите сказать, что у музыкальных студий «Мосфильма» нет серьезных конкурентов?
Напротив, сейчас можно без труда найти большое количество работоспособных студий, но я склонен положительно смотреть на наличие конкурентов. Не только потому, что это помогает студии модернизироваться. Прежде всего, я надеюсь, что это многообразие рано или поздно приведет к созданию в России серьезного звукорежиссерского сообщества. Сейчас, к сожалению, все это держится на энтузиазме отдельных инженеров, мы со своей стороны стараемся проводить мастер-классы в студиях «Мосфильма» (например, недавно Геннадий Папин выступал перед студентами школы «Первого канала»). Но в России до сих пор нет систематически проводимых крупных конференций. По существу, все еще не преодолен этап звукорежиссерской «междоусобицы», а ругать коллег до сих пор не считается дурным тоном. То, чего действительно не хватает – это мероприятий, повышающих общую образовательную планку, причем не только в технической области.
К примеру, у нас все еще практически нет встреч, где обменивались бы опытом звукоинженеры и специалисты в области sound studies. Пока что это, увы, практически изолированные миры, но все может измениться. Звук уже несколько десятилетий является важным предметом гуманитарных и философских исследований. Недавно в рамках международной конференции, организованной МГУ, у меня была возможность обсудить довольно много вопросов с Саломеей Фегелин, чьи книги – это одни из самых известных работ в области звуковых исследований. А ведь еще пару лет назад трудно было представить, что она вообще может приехать в Москву, потому что сама область sound studies была известна очень узкому кругу людей. Так или иначе, звукозапись – это нечто куда более широкое, чем микрофоны и плагины, и студия ежедневно напоминает мне об этом.
